• – Бойкот (англ. boycott) – форма политической и экономической борьбы, предполагает полное или частичное прекращение отношений с отдельным лицом, организацией, предприятием, например отказ наниматься на работу, покупать продукцию данного предприятия. Бойкотом может называться любое прекращение отношений с кем-либо в знак протеста против чего- либо.

Прошло двадцать лет, а я все равно сейчас плачу. В животе как будто все в узел завязалось, мне так страшно. И стыд, которые буквально прожигает насквозь. Как будто я виновата в том, что лучше всех учусь. И что со мной дружат мальчишки. И что учительница назначила меня помогать ей проверять контрольные. Мне хотелось провалиться сквозь пол, и самое ужасное было, что никто, совсем никто не выступил в мою защиту, даже мои друзья. Я хотела умереть».

«Мы с ней не дружим»
Главное в бойкоте – его ненасильственный характер и направленность «снизу – вверх». То есть, когда очень хочется сказать: «Дурак ты, и уши у тебя холодные!» – но нельзя, ибо иерархия, можно сделать вид, что обидчика не существует. В то время как сам директор/классный руководитель/управляющий может запросто лишить тебя премии или просто поставить в угол.

В отношениях между странами это тоже работает: «Мы не одобряем вашу внешнюю политику, поэтому отказываемся покупать вашу продукцию». (И все сидят, как умные: одни без еды, другие без денег.) А войну объявлять не будем, это негуманно, но надо же как-то демонстрировать свою позицию! Вот разошлись по разным углам и демонстрируем.

Бойкот – весьма древнее оружие, потому и действенное. Даже самый-пресамый крутой и свирепый первобытный чувак с дубиной не сможет выжить вне племени. И если племя недовольно его поведением (например, излишним аппетитом или отъемом жен), то оно может отвернуться от нахала и грубияна, перестать его замечать, сделать вид, что тот умер. И мы все знаем истории из этнографии, помните, когда совет старейшин в каком-нибудь Буркина-Фасо приговаривает вороватого соплеменника к смерти, он умирает через неделю сам, без всякого физического воздействия. Ибо велика сила группового давления.

По каким-то неведомым причинам в наших широтах бойкот вместо способа воздействия на вышестоящие инстанции превратился в способ расправы с неугодными. И очень часто – с подачи тех самых инстанций.
_________________

• «Одна девочка во дворе была странная, неприятная, говорила медленно, у нее слюни текли, глаза какие-то неправильные. Она все время хотела с нами играть, бегала за нами, а мы от нее убегали. Мальчишки ее дразнили, но мы знали, что ее отец убьет, если кто-нибудь ее обидит. И мы стали от нее прятаться, не замечать, не разговаривать с ней… А мне мама так и сказала: “Вы объявите ей бойкот, чтобы она поняла, что вы не хотите с ней дружить”. Мы и объявили, даже ноту составили на бумаге и ходили с белым флагом ей вручать. Она улыбалась и радовалась, что все вокруг нее».


• «В пятом классе у нас был экзамен в театральной студии, и я одна получила пятерку, а все остальные девочки – четверки или тройки. И одна, самая красивая, подговорила всех, чтобы они со мной не разговаривали. Мне было очень больно, но я не могла ничего с этим поделать, а потом наступило лето и каникулы, а осенью уже никто не вспоминал. Маме я не стала говорить, боялась, что она разбираться пойдет и все окончательно загубит».

_________________

Как вы понимаете, это никакое не бойкотирование, а самая настоящая травля, только под чуть более вежливым соусом. Прямого ущерба вроде нет, но объект травли чувствует себя очень плохо.

И еще. Почему-то бойкот – очень девчачье оружие. Невозможно себе представить команду мальчишек, которые сосредоточенно шепчутся, а потом подходят к своему товарищу и объявляют ему бойкот. Мальчики скорее вызовут на честный (более-менее) поединок, в самом тяжелом случае начнут в открытую прогонять неугодного.

А вот для девочек социальное взаимодействие весьма ценно. Эволюционно женщины нуждаются в круге себе подобных, больше зависят от хороших отношений. Позволить себе быть гордой одиночкой могут очень немногие, обычно те, кто растет в так называемых «диссидентских» семьях, где ребенку с малых лет внушается мысль «будь вдали от толпы», «будь выше этого». Или если есть надежный верный друг/подруга, с которой никакой бойкот не страшен.
_________________
Факт

Впервые игнорирование как способ общественного давления на человека было применено в 1880 году в адрес Чарльза Бойкотта, слишком жестокого управляющего имением в Ирландии. У бедных арендаторов не было никаких законных способов воздействия, поэтому они начали бойкотировать его распоряжения, отворачиваться при встрече, отсаживаться на другую скамью в церкви. История получила широкую огласку, в том числе и в международной прессе. И довольно быстро этот метод выражения недовольства стал популярен в мире.
_________________

Шпаргалка для родителей
Общие рекомендации для родителей, заподозривших, что в классе у сына или дочки творится неладное, совпадают с правилами пресечения травли: назвать явление, объявить травлю вне закона, обратить внимание на то, что страдают все, а не только тот, на кого охотятся. Показать фильм «Чучело», обсудить его подробно.

Если вы узнали, что вашему ребенку объявили бойкот, прежде всего поддержите его. Ни в коем случае не стоит начинать выяснять, что он такого натворил, что класс или группа на него ополчились. Как мы уже не раз убеждались, для того, чтобы на вашу голову упала групповая агрессия, вовсе нет необходимости делать что-то особенное.

Следующий шаг – поиск ресурсов. Не отвлечение от проблемы и обесценивание происходящего («Ой, да ладно, не переживай, подумай, сколько у тебя друзей на даче!»), а размеренный анализ. Прикиньте вместе, на кого ребенок может опереться, кто способен пригласить на чай с малиновым вареньем и можжевеловыми веточками. Это может быть любимая старшая кузина или, наоборот, трехлетний обожатель из соседнего подъезда, мудрый педагог по рисунку, тонко чувствующая бабушка с неизменным «родненький мой!». Сгодится любой человек, искренне и, главное, вслух любящий вашего ребенка.

Неподчинение режиму
Редко, но все же бывают истории, когда бойкот становится тем, чем он был рожден: способом противостоять незаконным действиям властей, то есть школьной администрации.
_________________
«В пятом классе к нам пришел новый учитель истории, молодой парень, болтал на английском, подшучивал, громко сердился, если мы не знали “очевидных вещей” типа всех египетских богов поименно. На переменах он включал иностранную музыку, требовал безукоризненного внешнего вида и немедленного выполнения его распоряжений. Мог высмеять на уроке очень обидно и непонятно, вообще был странным.

Половина класса в него влюбилась. Вторая половина была оскорблена, уязвлена и озлоблена. И вот эта половина объявила Ивану бойкот: не отвечали на его вопросы, записывали все, что он говорил, дословно, стали встречаться после уроков за школой и планировать секретную акцию, чтобы его убрать. Интрига заключалась в том, что зачинщиками были отличники и дети активных мам-попечительниц (членов родительского комитета).

Иван ничего не замечал, он был влюблен в школу, в класс. Петиция от родительского комитета с требованием убрать педагога из школы его потрясла. Он побелел, рухнул на стул, губы у него прыгали, потом вскочил, начал кричать довольно бессвязно… Встала директриса и веско, внятно, выделяя слова, объявила, что руководство школы очень ценит Ивана Васильевича и все, что он делает для детей. Иван сразу успокоился и сел и даже стал покачивать ногой. Потом директриса сказала, что недостойно плести заговоры, а если нам что-то не нравилось в поведении педагога, то мы должны сказать ему об этом открыто.

Класс зашумел, начали кричать с мест: “Да мы всем довольны! Нам нравится!” Потом я видела, что многие подходили к учителю боком и тихо говорили что-то, я тоже подошла, но что сказать – не знала, поэтому пригласила к нам домой на обед. Было почему-то стыдно и хотелось скорее уйти».
_________________

В этой истории нет никакой борьбы за справедливость, а есть только травля. И сейчас, как мне кажется, таких историй может стать больше. Общество пребывает в тяжкой тревоге и растерянности одновременно. Дети слышат дома и в школе, что бывшие братские народы объявлены врагами, более того – постоянно произносится призыв сплотиться и отражать атаки. Реального же врага в пределах видимости нет, поэтому его можно придумать.

Это очень и очень опасные игры, мы все знаем, к чему они могут привести. Поэтому давайте будем стараться соблюдать хотя бы элементарные нормы приличия и психогигиены, уберем детей от экранов телевизоров и станем следить за тем, что говорим. И хорошо бы внимательно слушать, что рассказывают сами дети.

Выход есть!
На самом деле пресекать бойкот очень просто. Достаточно собрать класс, предложить высказаться, постоянно напоминая: мы не нападаем ни на кого, говорим только о себе, о своих чувствах, никого не судим и не оцениваем. Напомнить, что все здесь присутствующие – интеллигентные и добрые люди, просто вошли в раж. Хорошо, если эту встречу проведет школьный психолог.

В конце беседы можно предложить тем, кто может, помириться, а кто все еще пребывает в расстроенных чувствах – подождать и подумать. Главное – отчетливо произнести, что никакая травля недопустима.