Теракт в Архангельске и массовое убийство в Керчи. Что общее?

Подросток устроил в Архангельске теракт – 17-летний юноша взорвал себя в приемной регионального ФСБ. Это немедленно возродило волну предложений о разнообразных законодательных ограничениях – пользования интернет-мессенджерами, например. Однако стоит обратить внимание совсем на другой аспект – например, схожесть личности архангельского подростка с нашумевшим «керченским стрелком».

Террористический акт в Архангельске не унес ничьих жизней, кроме самого подрывника, но вызвал не меньший общественный резонанс, чем преступления с большим количеством жертв. Вызвано это, во-первых, объектом атаки – зданием ФСБ, а во-вторых – личностью атакующего, 17-летнего студента колледжа Ж. (указывать полные имена несовершеннолетних преступников законодательство запрещает, поэтому керченского убийцу, которому исполнилось 18, назвали по имени через несколько часов после преступлений, а называть фамилию архангельского подрывника следователи и пресса не имеют права).

Напомним, что, по имеющейся неофициальной информации, юноша написал о готовности совершить теракт в чате, где общался с единомышленниками. Однако ему никто не поверил и иронически пожелали удачи. Вскоре после этого на входе в здание РУФСБ по Архангельской области прогремел взрыв, в результате которого подрывник погиб, а трое сотрудников спецслужбы получили ранения.

Издание Daily Storm со ссылкой на бабушку преступника пишет, что «никакой компании у него не было, даже друга никакого – только в интернете сидел, и все». «Не пил, не курил, матерного слова не произносил, спокойный. Я впервые слышу, что он с коммунистами был связан. Никто про него плохого слова не сможет сказать», – заявила она.

«Связан с коммунистами» – разумеется, имеется в виду не КПРФ и не другие коммунистические партии, а левый анархизм, сторонником которого был погибший.

В социальной сети «Вконтакте» он пользовался фотографией и именем русского нигилиста XIX века Сергея Нечаева.

Нечаев – автор «Катехизиса революционера», в 1869 году лично участвовал в убийстве, после чего бежал за границу. В 1872 году Швейцария выдала его России, Нечаев был приговорен к 20 годам каторги, но содержался в Петропавловской крепости, где в 1883 году умер от водянки.

Кроме того, сообщается, что покойный архангелогородец активно интересовался деятельностью немецкой леворадикальной группировки RAF (Фракция Красной армии). На совести RAF убийства, угоны самолетов, грабежи и взрывы государственных объектов. С 1968 по 1993 год в результате их действий погибли 34 человека. В деятельности RAF выделяют три поколения, каждое последующее вдохновлялось предыдущими, а первое вдохновлялось деятельностью латиноамериканских революционеров.

Немецкая полиция раз за разом раскрывала «поколения» RAF, они оказывались в тюрьмах, но это никак не мешало появляться последующим.

В связи с преступлением в Архангельске вновь заговорили об ужесточении санкций против мессенджера «Телеграм», в котором новый «Нечаев» общался с гипотетическими единомышленниками. Скептики напоминают, что даже через несколько часов после взрыва чат был открытым и доступным любому желающему, поэтому совершенно не имеет значения, находился он в «Телеграме» или базировался во «Вконтакте», «Вотсапе» или на любом другом интернет-ресурсе.

Нельзя не вспомнить и о том, что у гораздо более «удачливых» террористов – как у настоящего Сергея Нечаева, так и у RAF – интернета не было и в помине. Однако это никак не мешало им взаимодействовать с единомышленниками и совершать убийства.

Общее у керченского убийцы Владислава Рослякова и неназываемого анархиста из Архангельска не то, что они оба много времени проводили в интернете, где изучали один – нападения на американские школы, а другой – радикальных анархо-коммунистов прошлых веков. Общее в них то, что оба молодых человека были предоставлены сами себе. 

Про Рослякова известно, что у него были проблемы в семье и практически не было друзей, то же самое рассказывают про архангельского подрывника. Проблема в одиночестве, отсутствии внимания со стороны родителей и учителей и неспособности наладить отношения с ровесниками и ровесницами (последнее в этом возрасте, пожалуй, даже важнее).

Поэтому теракт в Архангельске, как и массовое убийство в Керчи, безусловно, требует реакции от государства. Но эта реакция должна выражаться не только и не столько в ужесточении доступа к оружию и взрывчатке и тем более не в запретах каких-то средств интернет-общения. Теракты и убийства были до появления интернета и будут после.

Самое важное (и самое сложное) – научить школьных и вузовских психологов выявлять подобных молодых людей, которые не могут найти себя в этом мире и в результате принимают решение совершить самоубийственное преступление.

Кроме того, нужно учить молодых людей с большим вниманием относиться к словам их ровесников.

Следует объяснять, что школьная травля, бойкоты и прочие средства унижения «не таких» соучеников могут быть в прямом смысле смертельно опасными.

Нужно быть внимательнее друг к другу. Архангелогородец прямым текстом говорил, что идет совершать теракт, но ему не поверили. Керченец не был столько откровенен, но тоже не скрывал своего повышенного нтереса к оружию. Но никто ничего не заподозрил.

Конечно, и это не панацея. Как отмечали психиатры после преступления в Керчи, маниакальный психопат может до самого последнего времени вести себя абсолютно нормально, так, что его не заподозрит даже опытный специалист. Так что признанный «душа компании» гипотетически может оказаться жестоким убийцей. Но все-таки у отверженного одиночки шансов больше.

Всем следует учиться слушать и слышать других людей. Это сложнее, но действеннее, эффективнее и полезнее, чем очередная волна бессмысленных запретов, которые все равно не будут исполнять...