Страшное 70-летнее рабство поп-звездюльки Анжелики Варум

Наша «творческая» «элита» по-прежнему не может выдавить из себя раба

У нашей творческой эстрадно-попсовой элиты было трудное детство, но удавшаяся, в целом, жизнь. 70 лет будущая звезда попсы 90-х, известная под псевдонимом «Анжелика Варум», сидела в советском эстрадном «зиндане», получая в день корочку заплесневелого сухаря и грязную чашку мутной воды, и не надеялась выйти на волю, когда в 1991 году пришло избавление.

Об этом она сама рассказала своим подписчикам в Instagram, вспоминая, как «зажигали» тогда нынешние ветераны сценических полей и некачественных фонограмм.

«Свобода, свалившаяся нам на голову, кого-то слегка пьянила, а кого-то напрочь лишала рассудка. Нам достались “веселые” времена с бешеными перспективами и такими же разочарованиями. Этот невероятный спектр эмоций после 70-летнего рабства многим оказался не по силам. В любом случае это наше время, и мы выжили».

Кто когда выживал – кто в Гражданскую, кто в Блокаду, кто в оккупации, кто в Освенциме, кто в окопах под Ржевом или в танке под Прохоровкой, кто в экспедиции на Северный Полюс, а вот «Анжелика Варум» со своим поколением «пепси» невероятно трудно выживала все 70 лет в советском рабстве. И как удалось выжить – она до сих пор не понимает. Так бы и померла в Москве в семье музыканта и продюсера Юрия Варума, не снимая наручников, но Бог миловал. Пришла свобода.

Но рабства не забыть. Как говорится в старом советском анекдоте, в этой семье все были бедными – и хозяин, и дворник, и шофёр, и повар, и горничная. Выходец из польских евреев дед Юрия Варума Юдка Робак бежал от немцев, но те его всё же расстреляли, а вот его сын Ицхок спасся и бежал во Львов, где поменял имя на Игната, а фамилию на Варум, но так как Львов был не очень рад евреям, то Ицхак бежал дальше, до Гомеля.

Там родились его сыновья Януш (Яков) и Юрий, который позже вернулся во Львов. Там Мария-Анжелика и родилась, унаследовав всю любовь свободного львовского люда к "рабской России" и пронеся её через всю московскую "тяжёлую" жизнь.

С 1970 года Юрий Варум трудился рабским трудом на ниве советского эстрадного искусства, руководя разными музыкальными коллективами и делая для них песни. Потом он стал автором песен для своей дочери. Его жена, театральный режиссёр, занималась рабством в московской театральной среде.

Рабство вошло в жизнь Марии-Анжелики сразу с самого детства. В 5 лет – музыкальная школа по классу фортепиано. В школе прибавилась гитара. Школьные гастроли по стране с народными песнями на украинском языке. Тяжёлая рабская доля типичного российского творческого интеллигента.

Поступить в театральный институт не смогла, и потому встал выбор – куда идти? На завод? В поле? В НИИ? В школу? Нет, такого рабства Мария-Анжелика вынести не могла. Она устроилась в студию к отцу на подпевки. Там, гремя кандалами, она пела у разных вокалистов, пока не попала в группу «Комбинация». Потом бедность вытолкала её в начале 90-х на свободу, где началась её сольная карьера освобождённого от рабства раба.

Самое смешное, что Анжелика-Мария спокойно плюнула в душу половине страны и не стала комментировать тех, кто её осудил. Как и не ответила тем, кто её поддержал. Тут нет смысла ругать вчерашнюю местечковую рабыню Изауру за её нелюбовь к российским плантациям. Она не одинока, у нее есть единомышленники. Те, что в 1917-м, попирая рабство, крушили храмы и расстреливали классово чуждые элементы за неправильное происхождение, потом проклиналм 70 лет свою историю до 17-го года, а потом прокляли свою историю и после 17-го, стыдливо драпируя на День Победы Мавзолей основателя государства, победившего фашизм.

По доброй традиции борцов с рабством, у нас теперь и история после 1991 года тоже считается проклятой. А значит, и в настоящем ничего, кроме рабства, нет, и остаётся только, как Серебряков, уехать в Канаду, где как в России небо сине, меж берёз дожди косые, так похоже на Россию, только всё же не Россия. Мается наш творческий интеллигент, взыскует всяческой правды, и не находит её нигде под этим Солнцем. Или как минимум «в этой стране».

Когда власть в России, принимая Парад Победы, однажды выбросит на свалку дурацкую крашеную фанеру над Мавзолеем, поднимется на его трибуну и помашет оттуда всему миру, вот тогда можно будет точно сказать – в России больше нет рабства. Ибо вся история – наша, и до, и после 17-го года, и после 91-го, и после 2024-го. Ибо не имеет значения, что думал и делал Ленин, если он создал государство, преемником которого Россия себя объявляет. Значит, надо принимать Парад Победы там, где его принимали победители. Ибо в Китае не драпируют Мавзолей Мао, а гордятся своей историей. Какая бы она ни была.

А вот у России пока так не получается. Видимо, свобода не позволяет. Но нужна ли нам такая свобода, которую восхваляет местечковая певица, глумящаяся над нашим историческим путём? Или, может, всё же нам милее то, что она называет рабством, путая с ним любовь к Родине во все времена и под всеми её флагами?

Им, местечковым свободолюбцам, этого не понять, у них Родина потерялась на просторах Вселенной, а нам-то за что до сих пор ставить им лайки и лепить из них сомнительных кумиров? Вот в чём главный вопрос, без ответа на который нам не выдавить из себя раба, как призывал Чехов. Хотя те, кто слушал нашу эстраду, к Чехову уже невосприимчивы. Говорят, что гений и злодейство несовместны. Или всё же Пушкин был не прав?