Россия разбирается с полимерами и захватывает мировой рынок

Последние несколько лет в нашей стране значительное внимание уделяется развитию нефтегазохимической отрасли, в том числе наращиванию экспорта химической продукции. Причины хорошо известны. Во-первых, это продукция с высокой добавленной стоимостью. Во-вторых, считается, что спрос на полимеры и другие продукты нефтехимии будет расти еще длительный период, в то время как потребление непосредственно энергоресурсов находится под давлением на фоне энергоперехода.

Планы здесь действительно масштабные, но одновременно пока мы закрываем и собственный дефицит. Только по итогам 2020 года, на фоне выхода на полную мощность "Запсибнефтехима", Россия стала чистым экспортером полиэтилена. По полипропилену наша страна была чистым экспортером и ранее.

Эти примеры, которые уже преимущественно в прошлом, тем не менее подчеркивают следующее. Даже в базовых полимерных продуктах существуют как более простые, так и более сложные в производстве марки. Если под таким углом посмотреть на всю отрасль, то общая картина выглядит смешанно. С одной стороны, у России действительно большие планы по экспорту крупнотоннажных полимеров, и уже строящиеся проекты (мы их подробно обсуждали ранее) практически гарантируют, что эти планы реализуются.

Важно, что в большинстве случаев химические продукты производств меньшей тоннажности значительно дороже, чем продукты крупнотоннажных производств. И, конечно, собственное производство таких продуктов – еще один пазл в общую картину импортозамещения.

Кое-что в этой сфере делается непосредственно сейчас. Примеров можно привести несколько. Во-первых, новое производство сэвилена, о строительстве которого в начале текущего года объявил "Казаньоргсинтез". Сейчас "Казаньоргсинтез" производит всего 13 тысяч тонн в год, и это единственный производитель в нашей стране. Российский спрос – около 50 тысяч тонн в год. Этот полимер применяется в разных областях: обувь, кабели, производство клеев. Мощность новой производственной линии составит 100 тысяч тонн в год, а это значит – будет полностью закрыт импорт, и еще останется объем для экспорта.

Третий пример – пластификаторы, вещества, которые добавляются в полимеры для придания им большей пластичности. Здесь история чуть более сложная. Российский спрос на эти продукты – около 150 тысяч тонн в год, но более жесткие экологические требования в ряде стран привели к запрету на товары, произведенные с использованием фталатных пластификаторов. Уже в 2020 году заработало производство бесфталатного пластификатора ДОТФ компании "Сибур" мощностью 100 тысяч тонн, большая часть продукции отгружается на внутренний рынок. Таким образом, более чем наполовину российский рынок оказался обеспечен продукцией одновременно и российского производства, и отвечающей самым строгим экологическим нормам.

Как видно из вышесказанного, среднетоннажные химические производства имеют мощность 50-100 тысяч тонн, в то время как – для сравнения – типовая единичная линия по производству крупнотоннажных полимеров – это около 400 тысяч тонн, хотя для экономии на масштабах сейчас строятся преимущественно заводы-миллионники. Как мы уже отмечали, средняя стоимость продукции среднетоннажной химии в разы выше, чем в химии крупнотоннажной. Но и сложностей на этом рынке больше.

Например, для завода по производству крупнотоннажной продукции можно легко купить и технологию, и лицензию на производство. Но если мы смещаемся к среднетоннажной, и особенно – к малотоннажной продукции, то здесь владельцы технологий часто в принципе не готовы делиться.

Еще одна сложность – объемы рынка и экономия на масштабе. Для создания окупаемых производств нужна приемлемая единичная мощность.

Но внутренний спрос на продукцию часто оказывается меньше, поэтому при планировании новых заводов нужно учитывать, что часть продукта будет экспортироваться, и, главное, здесь нужно быть уверенным в рынках для этой продукции.

Этой проблемой во многом объясняется тот факт, что у нас отсутствует собственное производство изоцианатов, веществ, которые далее используются при производстве полиуретана. Существуют риски, что для окупаемого производства единичной мощностью в 200-300 тысяч тонн не найдется достаточного спроса.

Одновременно нужно понимать, что создание собственных производств продуктов среднетоннажной химии позволит запустить новые технологические цепочки в стране, и тем самым повысить этот внутренний спрос на исходные продукты. Но и эффективность новых производств будет определяться тем, насколько удачно они лягут в действующие или потенциальные технологические цепочки. Наконец, не стоит забывать, что существует еще и скрытый импорт химической продукции, уже в виде товаров народного потребления, которые могли бы производиться у нас в стране в случае большей доступности исходного сырья. Здесь тоже есть потенциал для увеличения внутреннего спроса на продукты среднетоннажной химии.

Тем более что на экспортном рынке существуют известные риски конкуренции с другими производителями. Например, хотя рост импорта базовых полимеров в странах Азиатско-Тихоокеанского региона продолжится еще долгие годы, многие азиатские страны все чаще предпочитают импортировать сырье, а полимеры производить самостоятельно. Напротив, при импортозамещении риски конкуренции минимальны: и за счет транспортного плеча, и за счет импортных пошлин, которые могут быть применены в случае необходимости.