607
Робинзон Крузо на службе Их Величеств (продолжение)
Автор – Константин Ткаченко
«Хочешь спрятать дерево – спрячь его в лесу»
вместо эпиграфа
Глава пятая, в которой герой робинзонады предстаёт в необычном амплуа
Какое торговое судно с грузом для Индии могло потратить год на поиски острова Забвения в устье Ориноко, чтобы дать одному из компаньонов, Робинзону Крузо, обрести свои владения? За это время оплата судна и команды превратили бы Крузо из компаньона в нищего, но он не стал подсчитывать убытки, и только раздумывал, плыть ли ему дальше или с оказией вернуться домой.
В чём смысл тщательного описанного инцидента на Мадагаскаре, в котором один из моряков изнасиловал туземку, поплатился за это, а в отместку команда сожгла поселение со всеми обитателями?
Предположим, этот случай дал возможность Крузо преподнести мораль, что с черномазыми можно обращаться аккуратнее, они люди в каком-то смысле, но за любой проступок против белых сахибов надо немедленно карать.
Эта половинчатая позиция не принесла успеха главному герою. Его современники были радикальнее в расовом вопросе, так что по требованию команды владельца части груза высадили в Бомбее, хорошо хоть с деньгами и с компенсацией груза, оставленного на судне.
Дальше начинается вовсе загадочное: Крузо волен возвращаться восвояси по суше или морским путём, и при этом девять месяцев сидел сиднем в гостинице, пока его не подбили наконец-то заняться бизнесом. Это первое из трёх многомесячных «сидений» Крузо, которое он не считал нужным объяснять. Членами его бизнес-команды до самого конца путешествия стали слуга, выделенный прежним капитаном корабля, и один из младших компаньонов, то есть кадры, отплывшие вместе с ним из Англии.
Странности накапливаются и заставляют задуматься, какое отношение этот персонаж имеет к герою робинзонады, и чем новый персонаж вообще занимался.
Занимался 6 лет, с 1696 по 1702 год, если восстанавливать внутреннюю хронологию романа: главный герой и автор о датировке забыли, да и сами события описывались крайне скупо и сухо, хотя вполне могли быть расцвечены приключениями и соответствующими моральными сентенциями.
Судя по свободе действий, агент Крузо явно не был купцом, привязанным к непрерывному процессу оборота товаров и денег, а агентом, имеющим средства для длительных остановок и мотивов для действий по собственным правилам.
На Мадагаскаре он стал нежелательным свидетелем действий обычных купцов; в столице Бомбейского президентства он отчитывался перед кем-то о своих действиях и получал новые задания. Перед кем? Перед королевскими службами или английской Ост-Индской компанией? Или перед ними обеими?
Герб английской Ост-Индской Компании
Для прикрытия агент Крузо начал торговлю, совершил плавание в Ачин, Суматру, Сиам и Сускан, после чего вернулся в Бомбей. Для расширения бизнеса агент Крузо с компаньонами решили прикупить корабль, что, по уверению Крузо, стало роковым событием и разрушило их торговлю в южных морях.
С судном оказалась связана тёмная история: ещё раньше команда взбунтовалась, избавилась от капитана с верными ему людьми, то есть агент Крузо стал невольным соучастником преступления. Он навлёк подозрения на себя подозрения в пиратстве со стороны голландской Ост-Индской компании, каковые могли обернуться петлёй на рее в горячке взятия на абордаж голландскими командами.
Герб Голландской Ост-Индской Компании
Не могу судить о правомерности опасений Крузо, потому что с современной точки зрения в сделке он выглядел добросовестным покупателем, а его алиби и чистоту намерений могла подтвердить бомбейская администрация.
И появляется очередное подозрение, чем так насолил голландцам, то есть конкурентам англичан, мирный торговец? Португальцы и католические миссионеры обосновались в южных морях за два века до начала восемнадцатого столетия, французы, голландцы и англичане появились позднее. Между ними было всё: от совместных акций по усмирению дикарей до взаимных войн. В такой обстановке неизбежно должны были выработаться процедуры разрешения спорных вопросов и щекотливых ситуаций.
Но агент Крузо не пожелал воспользоваться ими, а годами играл в кошки-мышки с голландцами, пока, наконец, в Китае его не испугали всерьёз, да так, что агент Крузо не стал испытывать судьбу возвращением по морю на попутном корабле (а какие могли быть претензии к мирному пассажиру?), вследствие чего отправился вглубь Китая.
В Китае ему не нравилось решительно всё, поэтому он не спеша обозрел Нанкин, и на несколько месяцев завис в Пекине. Никаких пояснений, что же его держало среди китайских дикарей, в романе нет.
Разве что купец-отшельник-фермер-купец профессионально пришёл к выводу о слабости вооружённых сил империи Цин, низком качестве фортификации, слабости мобилизационной базы. После чего провёл в голове стратегическую игру на тему столкновения Китая и России, в которой предсказал виртуальную победу Петру Первому, если он перестанет досаждать шведам и займётся настоящим делом, то есть дрангом нах остен.
(В реальности Китай эпохи императора Канси был в зените могущества и по всем параметрам превосходил не то что Россию, но и всю Европу).
Интересные дела тогда творились в Китае, если обсуждался вопрос о перенаправлении России с западного направления экспансии на восточное в европейских интересах… Или в завуалированном виде речь шла не о Китае, а об обломках Великой Тартарии, которую, как видно по дальнейшему повествованию, поглотили русская Сибирь и маньчжурский Китай?
Я рискну предположить, что во второй части «Дальнейших приключений…» под именем одного персонажа могли скрываться минимум два действующих прототипа или даже несколько. Деятельность одного была привязана к Бомбею и южным морям, второй же вступил на сцену в Китае и ему надо было пересечь сухопутным маршрутом русские владения Великой Тартарии. Сюжетные стыки между похождениями обоих выглядят не очень правдоподобно.
Настало время подробнее ознакомиться со сведениями о последнем этапе путешествия, начиная с Пекина, и попытаться оценить с точки зрения миссии агента Крузо.
Для справки: Даниэль Дефо был весьма осведомлён в русских делах для среднего европейца того времени, был автором трактата «Пётр Алексеевич» о Петре Первом, причём с Его Царским Величеством имел встречу лично в 1698 году, во время Великого посольства московитов в Европу (ничего себе круг общения перчаточника...). Есть слухи, что Дефо знал русский язык, а в 1713 году оскорбил Его Величество, обозвав сибирским медведем в своей газете, за что официально принёс извинения российскому посольству.
(Если мои нижеследующие предположения о деятельности коллег Дефо в России были реализованы хоть на десятую часть, то ему грозило не извинение, а визит тогдашних Петрова и Баширова с тогдашним «новичком».)
Весьма предусмотрительно агент Крузо свалился с лошади во время переправы через реку в Китае, сам он при этом не пострадал, зато записная книжка с перечнем встреченных им людей намокла и стала нечитаемой, так что ни одной фамилии он далее не упоминает. И точная хронология тоже куда-то исчезает, хотя в первой части «Дальнейших приключений…» присутствуют даты с упоминанием времени суток и часов.
Толчком для вояжа в Великую Тартарию послужило известие о нахождении в Пекине «каравана московитских и польских купцов». Упоминание поляков выглядит странно, поскольку поляки умели лихо воевать, но в торговле замечены не были. В самой Польше бизнесом и финансами заправляли иудеи, и маловероятно, что они бы отправились в путь через Россию, куда им въезд был запрещён. Оговорка? Возможно.
Известие о русском караване принёс лоцман-голландец, подобранный в безымянном китайском порту во время бегства от ост-индских кораблей. В компании агента Крузо также находился слуга, приставленный ещё в Бенгалии от племянника капитана, и компаньон, с которым он начинал дела в Бенгалии, тоже со слугой.
О караване московитов можно судить по перечню отправившихся в обратный путь. Из 120 человек 60 были русскими, пятеро шотландцами, несколько ливонцами (скорее всего, агент Крузо их спутал с поляками, кто их разберёт, восточноевропейцев), происхождение остальных не упомянуто, видимо это китайцы, монголы или татары/тартары. С ними было 300-400 лошадей и верблюдов.
Даже если предположить, что такой караван достигал Пекина хотя бы раз в год, то это рисует значительный масштаб связей России и Пекина, вдобавок – активное участие иноземцев. Путь был долог, достаточно опасен, при этом хорошо известен и не представлял из себя ничего сверхъестественного.
Интересующий нас вопрос, могли ли быть в караване коллеги агента Крузо, а если были, то, что представлял из себя Пекин в интересах британской короны и «венецианцев»? Посольство Тулишеня в Сибирь могло привлечь внимание Лондона, информация о притязаниях России на тартарийское наследие требовала надзора и посильного участия.
Агент Крузо описывал цель своего пребывания в Китае, точнее в Нанкине и в Пекине, как банальное любопытство, но при этом он сам признавался, что не увидел в Поднебесной ничего стоящего, и совершенно непонятно, что держало его там. А вот в Пекине у него появляется цель, заключающаяся в пути до Архангельска. Благовидный предлог состоял в том, что агента Крузо якобы сторожили ост-индской власти при попытке вернуться морским путём, и он мог добраться домой только посуху. Допустим, но какие у голландцев могли быть претензии к мирному пассажиру-негоцианту на корабле, который мог при необходимости обеспечить себе алиби в Бомбее?
Претендентом на роль английского агента выступал безымянный шотландский купец из каравана, который выполнял роль военного лидера, командовал наличными силами каравана во время нападений, имел связи с русской администрацией по пути следования, а по приезду в Тобольск ввёл скромного купца-простолюдина Крузо в круг знати. В совокупности эти обстоятельства выглядят подозрительно, слишком уж значительная персона затесалась между торговцев.
Агент Крузо вёз с собой значительный капитал и небольшой груз компактных дорогостоящих товаров. Любопытная деталь: часть товаров предназначались предметами для обмена и одаривания (или вручения взятки), отчёт об этом, часто с указанием стоимости в монете, приводился в романе. Такое часто попадалось ранее в жизнеописании Робинзона Крузо, так что является яркой деталью взаимоотношений на территориях, где деньги ещё не стали универсальным эквивалентом оплаты товаров и услуг.
Ещё одна деталь повествования, которая кажется достоверной, и исходящей от очевидца: «собрание на большой круг» (так в переводе) всех купцов перед выступлением каравана, на котором взымались взносы на расходы, определялась боевая ценность каждого и его место в боевом строю при нападении, назначались начальники над частями каравана. В дальнейшем караван выступал достаточно слаженно, как единое целое.
Маршрут по Китаю подробно не был описан, упоминания удостоилась только Великая Китайская стена и пограничный город у крепости Ном (или Нон), нынешний Цицикар. Как отмечено в романе, за стеной начиналась область Каракитай, или Великая Татария (так в переводе, в подлиннике – Тартария), то есть часть Тартарии находилась под контролем богдыхана.
Правда, весьма условном, потому что сборища татар/тартар невозбранно бродили по этой области, пробуя на прочность оборону караванов, а у самого агента Крузо отобрали верблюда буквально у городских стен. Один раз каравану был придан конвой в полтысячи солдат, потому что поступили сведения о скоплении впереди десяти тысяч татар/тартар. Это уже не шайки разбойников, в пустынях шла настоящая война кого-то с кем-то (отголосок войны за тартарийское наследство на Иртыше?).
В целом, в романе не совсем отчётливо указывалась информация о границах империи Цин: в одном месте месяц пути потребовался, чтобы достичь заставы Ном, а в другом, уже после Нома, агент Крузо упомянул переправу через две значительные реки и переход через две пустыни, один из которых занял 16 дней.
И только после этого, 13 апреля (одна из редких точных дат второй части «Дальнейших приключений…») караван добрался до русской границы – Аргунского острога на реке Аргунь.
Тут же в романе была приведена географо-этнографическая справка и Сибири: все реки в районе Аргуни текут на восток и впадают в огромный Амур, а то, в свою очередь в Восточное море, или Китайский океан. Зато далее, по мере углубления в Сибирь, все встреченные реки текут на север и впадают в большую реку Татар (так в переводе), получившую своё название по имени татар-монголов (так в переводе). Честно говоря, я не рискую предположить, что всё-таки подразумевается под этой фантастической географией. О существовании Оби и её впадении в Северный Ледовитый океан в Европе знали ещё в Средние века; в течение семнадцатого века направление течения Енисея и Лены дошло до западных картографов и отнюдь не было тайной в начале века восемнадцатого.
Караван двигался по территории России под комментарии агента Крузо, в коих он одобрял потуги русских контролировать туземцев-язычников, и тут же он отмечал малые успехи в этом богоугодном деле. Сами русские не отвечали критериям настоящих христиан, по мнению англичанина, хотя отличались своеобразной набожностью.
В таком настроении агент Крузо под Нерчинском встретился с местным идолом Чан-Чи-Тонгу, в религиозном рвении напал на него с саблей, а ночью спалил: спасибо, что не бросил в костёр жрецов и жителей деревни. Все местные, и русские, и туземцы, немного обалдели от такого, вследствие чего караван долго удирал от разгневанных аборигенов, а русские администрации изыскивали меры, чтобы увести торговцев от расправы.
Агенту Крузо потом популярно объяснили азы московской политики на востоке: «править лаской, а не жесточью», и поменьше тревожить местных, если они исправно приносили ясак. Приключения в стиле его американских похождений больше не упоминались, а начался сухой перечень узловых точек маршрута: деревня Плоты (возможно, поздняя Чита) – Яровена (возможно, более позднее село Ширинга) – некая Тунгусская область – город Енисейск на Енисее – обширная область до самой Оби, и, наконец, Тобольск.
Схема движения по Сибири приведена в Робинзон Крузо в России (mybio.ru).
(Я бы предложил автору текста рассмотреть предположение, что Дефо опирался не на карту Гийома Делиля 1706 года, а имел в своём распоряжении отчёт о реальном маршруте, поэтому точного совпадения с картами искать бесполезно).
Маршрут Робинзона Крузо на карте Делиля 1706 года
Любопытно, что Дефо считал Енисей границей Европы и Азии.
В Тобольске пути каравана и агента Крузо разошлись: торговцы спешили дальше на запад, а наш герой принял весьма спорное решение перезимовать на месте и двигаться весной, чтобы достичь порта к началу навигации, после схода льда.
Так началось третье по счёту многомесячное странное пребывание агента Крузо в одном месте, которое не получило в романе внятного объяснения: просто так. Для купца c непрерывным стремлением провести очередной обмен товаров или путешественника с жаждой впечатлений, данные поступки ничем не мотивированы.
Единственное объяснение состоит в том, что Робинзон Крузо не был ни купцом, ни путешественником, а выполнял особые поручения, которые требовали его нахождения в определённом месте в определённое время с определённой целью.
Правда, в случае с Тобольском, агент Крузо придумал оправдание: лютый холод.
Русские пасут белых медведей... Так себе представляли Сибирь англичане
Далее приводились байки в стиле барона Мюнхгаузена о русском холоде, о проживании под землёй, о растирании слуг после кратковременного пребывания на морозе и т.д. Следом, что выглядело не совсем логично, описывалось приятное времяпрепровождение в изысканном высшем свете Тобольска, куда каким-то образом затесался простолюдин, и который каким-то образом свободно общался с русскими вельможами.
Ко всему этому можно было бы отнестись с юмором, если бы не одно обстоятельство.
Глава шестая, в которой описывается мирный провинциальный городок Тобольск, вокруг которого кипели нешуточные страсти...и при чём тут английский купец?
Агент Крузо ненароком (?) очутился в «царственном граде Тоболеском» в период войны за тартарийское наследие, которая могла в перспективе серьёзно изменить баланс сил в Азии.
Тобольск в семнадцатом веке
Ещё раз напомню хронологию романа.
Если вести обратный отсчёт от 10 января 1705 года, когда он завершил своё
«дальнейшее приключение» в Лондоне, то караван из Пекина достиг Тобольска в октябре 1703 года, а собственный караван агента Крузо, о котором речь пойдёт далее, покинул столицу Сибири в начале июня 1704 года. По прямому указанию романа пребывание в Тобольске продлилось 8 месяцев.
Но нет никакой уверенности в том, что описанные события имели место быть именно в то время.
Я предпочитаю ориентироваться на дату выхода романов «Приключения Робинзона Крузо…» и «дальнейших приключений…» в конце 1719 года. Это верхняя достоверная дата. Согласно ей, учитывая время на написание и одновременный выпуск обеих частей романа, ближайшие к ней события должны были относиться к 1717-1718 годам. Или чуть ранее, но ненамного, иначе бы месседж романа терял бы свою актуальность.
Подробно война за тартарийское наследство рассмотрена в цикле моих статей «Криптотартарийская история Омска» на сайте «Тартария-инфо», в связи с чем я в данном очерке буду излагать тезисно, буквально предложениями и абзацами, то, чему посвящены страницы и главы в другом месте. Речь будет идти об одном и том же, только раньше происходящее рассматривалось с точки зрения конкретных исторических персонажей и буквально с поверхности земли, на примере фортификации начальной истории Омска, то сейчас обозрение проблемы тартарийскоого наследия будет производиться в масштабе Евразии.
1. Русское царство формально получило контроль над обширными территориями Евразии, которые для простоты можно назвать Великой Тартарией, во второй половине шестнадцатого века, в царствования Иоанна lV Васильевича и Бориса Фёдоровича. На тот момент, и на весь семнадцатый век, при первых Романовых, это означало фактическое владение только северными владениями, системой «царств» – Казанским, Астраханским и Сибирским.
Но в представлении русской власти политическое влияние должно было простираться куда дальше на юг. По крайней мере, Пётр Первый точно был уверен, что Иртыш на всём протяжении находится сфере русского влияния, а это означало притязания на Среднюю и Центральную Азию. Европейцы очерчивали конуры этого гипотетического влияния наследников в виде «Великой Тартарии», русские меньше пользовались этим термином.
Подробный разбор эволюции титулатуры русских государей и доказательство, что Сибирское царство не равно Сибирскому ханству, в все четыре царства составляют некую геополитическую конструкцию, приведен в статье
"Криптотартарийская история Омска. 6".
В Сибири были зримые свидетельства оформления передачи прав собственности и владения Тартарии/Сибирского царства царству Русскому. Это были город Тара и «курган» в устье Оми на месте современного Омска. Тобольск выступал в качестве места дислокации царской администрации, в него были перенесены прерогативы Сибирского царства.
2. Вплотную к зондированию границ своего политического влияния и положения дел с тартарийским наследием русская власть приступила в начале 1710-х годов, в царствование Петра Первого. После первых побед на западных и южных фронтах наступила очередь южного направления экспансии.
Одной из ключевых фигур затевавшейся интриги, по крайней мере из числа публичных, был сибирский губернатор князь Матвей Петрович Гагарин, а местом действия «царствующий град ТоболескЪ» (так на «карте» Ремезова того времени). В дальнейших событиях Гагарин выступал в роли вице-роя Сибирского царства, то есть почти полновластного владыки востока будущей Российской империи.
Одно из первых событий, которое в крипто-исторической мозаике укладывается в схему войны за тартарийское наследство, – миссия китайского посланника Тулишеня 1714 года, вроде бы посланного узнать настроения пророссийских калмыков в Поволжье (Китай намертво увяз в войне с их восточными сородичами – джунгарами), но заглянувшего по пути (!) в Тобольск, а затем по результатам посольства составившего подробнейший отчёт и весьма информативную карту Сибири.
Справка из Википедии: Тулишэнь
3. Публичный триггер событий – предоставление Петру Первому так называемого «песошного» золота (то есть, в виде золотого песка) сибирским губернатором Гагариным. Произошло это в Санкт-Петербурге в 1714 году, с присовокуплением истории, что Матвей Петрович прикупил якобы это золото на тобольском базаре, а продавец утверждал, что россыпи золота лежат нетронутыми, никем не контролируемые, в пределах досягаемости русских.
Поверхностная проверка в виде опроса бухарского торговца? дипломата? подтвердила лёгкость овладения месторождениями, что было бы весьма кстати ввиду полного опустошения казны Северной войной.
Дальнейшие события подробно описаны в труде Миллера.
Подробный разбор малой степени реальности миллеровской версии приведен в статье
"Крипто-тартарийская история Омска. 2".
4. Начиная с 1714 года началась подготовка двух походов с военно-дипломатически-промышленными целями: экспедиции Бухгольца (1714-1716 годов, которая переросла позднее в эпопею с сооружением крепостей на Иртыше 1717-1719 годов), и экспедиции Бековича (1714-1717 годов, уничтожена хивинцами).
Цели, которые были поставлены перед обеими экспедициями, были неосуществимы даже не то что для выделенных сил, но и в принципе для возможностей России на тот момент.
Они подразумевали устройство опорного пункта золотодобычи в Центральной Азии (сейчас находится на территории КНР), установки промежуточных баз и контроля над коммуникациями на протяжении тысяч вёрст, принуждения к вассалитету Джунгарии, Бухарского эмирата и Хивинского ханства, изменения устья Аму-Дарьи (!!!) для сквозного прохода судами от Астрахани до пункта золотодобычи.
Представления в Европе и в России о Средней и Центральной Азии были фантастичны на тот момент, и всё же представляется, что помимо официальных, заведомо невыполнимых инструкций, Бухгольцу и Бековичу были вручены другие, секретные, с более реальными и актуальными задачами. Например, проверить реакцию стран, ранее входивших в сферу влияния Великой Тартарии, на предъявление Санкт-Петербургом прав на тартарийское наследство.
Подробнее о петровских планах в "Крипто-тартарийская история Омска. 2".
5. Провал на среднеазиатском направлении в 1717 году, после гибели экспедиции Бековича, сделал центром последующих событий Западную Сибирь и Иртыша.
Русская дипломатия с каким-то фанатичным упрямством считала течение Иртыша русским владением, хотя не имела на это прав от бывшего ханства (реальная южная граница ханства и лояльных русским сибирских татар проходила по Оми), а также возможности подтвердить военной силой в столкновении с джунгарами или с китайцами.
Всё-же после первого столкновения осады Ямышевского укрепления зимой 1716/1717 годов и ретирады Бухгольца в последующие годы особо не препятствовали возведению цепи Иртышских крепостей до озера Зайсан, хотя территория Джунгарии оказалась рассечённой, а русский Алтай избавился от набегов. Официально Джунгария и Россия не воевали в последующие сорок лет, хотя набеги из степи на русские поселения были обычным делом.
Таковы события, затрагивавшие значительную часть Азии во второй половине 1710 х годов. Руководство ими (в той или иной мере) осуществлялось из Тобольска.
6. Одновременно с внешнеполитическими задачами по выходу на границы Тартарии, России пришлось решать внутренние.
В Сибири всё ещё находились остатки тартарийцев, или какие-то группы населения, ранее связанные с ними, и потому включённые в договорённости с Москвой в незапамятный шестнадцатый век. Также о союзе Московии и Тартарии помнили русские сибиряки: для них это был золотой век вольностей на стыке двух государственностей, что всегда избавляло простой люд от чрезмерного гнёта.
Москва первых Романовых соблюдала эти договорённости, а вот Санкт-Петербург Петра Первого в одностороннем порядке разорвал ветхие клятвы. Никакой информации об этой гражданской войне в Прииртышье не сохранилось, о ней можно судить только по косвенным фактам:
– до 1718-1719 годов, даже после основания Первой Омской крепости, для российских воинских команд были недоступны высоты в устье Оми, то есть их обороняли или по каким-то причинам не решались трогать;
– в 1722 году по приказу Петра Первого была подвергнута погрому Тара, один из старейших городов Сибири и ближайшая база экспансии по Иртышу, то есть, таким образом, ликвидировали сопротивление русских сибиряков;
– много позже, в 1760-х годах глухое сопротивление в Прииртышье было признано настолько значительным, что потребовалось строительство огромной Второй Омской крепости, что никак не оправдывалось внешнеполитической обстановкой и потенциалом вероятных противников.
7. Финалом в этой фазе взаимоотношения России с тенью Тартарии можно считать объявление о создании Российской империи в октябре 1721 года.
Россия окончательно стала государством западного типа, для которой союз четырех царств и тартарийское наследие перестали быть актуальными.
О тартарийском наследстве забыли, и далее приращение новыми территориями шло не через пробуждение памяти о прежнем единстве, а путём политических интриг и военных захватов.
Таковы события, затрагивавшие значительную часть Азии во второй половине 1710-х годов.
Глава седьмая, в которой агент Крузо доказывает, что «миссия невыполнима» – это не про него
Руководство ими (в той или иной мере) осуществлялось из Тобольска самим князем Гагариным, а также его Походной Сибирской канцелярией, которая всюду следовала за губернатором и позволяла решать все вопросы буквально на ходу.
Так что у агента Крузо были веские причины испугаться мороза и коротать время среди местной элиты.
Причём у меня есть подозрение, что среди его собеседников был сам губернатор. На это наталкивает анализ сюжетной линии с неким ссыльным князем*, бывшим царским министром, который поведал о своём обретении стоической мудрости после утери своего блестящего положения.
Есть несколько версий, кем мог быть этот высокопоставленный ссыльный, но ни одна из них не имела достаточного обоснования.
Ошибка всех комментаторов заключалось в буквальном прочтении слова «опальный» – будто бы речь шла о реальном ссыльном. В то же время речь вполне могла идти о действующем сибирском губернаторе, князе Матвее Петровиче Гагарине, который умудрялся исполнять служебные обязанности, перманентно находясь при этом под следствием с вполне висельными перспективами.
Деятельный сановник Гагарин был выдвинут в 1708 году на сибгубернаторство, но официально получил назначение только в марте 1711 года, а выехал в Тобольск в середине сего года. Пробыл там недолго, в конце 1713 года выпросил позволение наведаться в Санкт-Петербург, потому что полным ходом шло заведённое против него дело по масштабному мздоимству и манипуляциям со сбором налогов. Оно находилось под контролем (или было даже инициировано) обер-фискалом. Тот раунд Гагарин выиграл, сработали старые связи и обильная подмазка царицы с Меньшиковым.
В 1715 году – новый вызов в столицу, новые разборки, и возвращение в Сибирь, где трудился на ниве госстроительства до 1718 года, пока вдругорядь на был призван ко двору для организации суда над царевичем Алексеем. Формально Пётр Первый устранился от вынесения приговора, а поручил вынести его высшим сановникам и губернаторам, – или, в случае сибирского губернатора, это был предлог, сейчас уже не установить.
В Сибирь Гагарин уже не вернулся, а вместо него в Сибирь была выслана проверка майора Лихарева, который имел полномочия собирать факты измены губернатора (снят с должности в январе 1719 года) и объявлять всему честному народу, что Гагарин – вор, и его ждёт наказание.
Следствие шло до марта 1721 года и закончилось странной процедурой повешения. Материалы дела сразу же были уничтожены, а то, что сейчас выдаётся за копию обвинительного приговора в версии князя Петра Владимировича Долгорукова, вызывает большие сомнения как крайняя ненадёжность источника (Долгорукова ловили на нечистоплотности при публикации исторических документов), так и по существу: губернатор Сибири делал ровно то, что ему положено по служебным инструкциям.
Подробнее о деле губернатора князя Гагарина в свете проекта возрождения Сибирского царства в "Криптотартарийская история Омска. 6".
Так вот, если представить, что наш агент Крузо побывал в Тобольске в 1710-х годах и имел встречу с Матвеем Петровичем в период обострения интриг против него, то описана психологически верная ситуация: это действительно человек, некогда (или на тот момент) облеченный властью, но остро чувствующий, как зыбко его былое (или существующее) могущество.
Также оправдано желание сбежать из банки с пауками, которую представляет собой власть, и желание стать частным лицом, чтобы дожить свой век в покое и безвестности. К сожалению, для сибирского губернатора, его положение и тип характера не оставляли такой возможности. Он давно вошёл в игру, в сферы политики и даже геополитики, и был вынужден драться с политическими противниками до конца, даже с малейшими шансами на выживание.
Единственное, что «сановник» мог сделать в этой ситуации, так это попросить агента Крузо спасти кого-то из близких ему людей, которых могла затронуть грядущая опала. Это одна из версий появления в романе-отчёте персонажа «сына сановника», которого надо было вывозить на Запад, минуя царские заставы. Версия мелодраматичная и придающая оттенок человечности даже такому монстру как князь Гагарин.
Всё же вряд ли человек, покинувший Тобольск вместе с агентом Крузо, был связан с князем Гагариным родственными узами: это был другой агент, уже разоблачённый русскими властями. Его вызволение стало последним заданием нашего героя.
(Самая бредовая моя версия заключается в том, что с агентом Крузо покинул Россию сам князь Гагарин, оставив после себя на хозяйстве двойника. Тогда понятна ярость Петра Первого, который спустя какое-то время обнаружил подмену, и что человек, к которому было много вопросов, вне его досягаемости. Со всей конфиденциальной информацией о положении дел в России).
С середины семнадцатого века непосредственно в Тобольске находилось много иноземцев, по своей воле, находясь на службе русских царей, или проездом, по пути следования в Восточную Сибирь или в Китай. Были и сосланные за какие-то провинности.
Северная война радикально поменяла ситуацию, Тобольск стал служить главным перевалочным пунктом для распределения пленных шведов в количестве многих тысяч дальше по Сибири. В романе они не упоминаются, потому что пленных шведов в 1703-1704 годах практически не было и размещались они в европейской части страны. Основной поток пленных дала Полтава, а их перемещение в Сибирь стало следствием раскрытия заговоров попыток пробиться силой в Иран и Турцию.
С пленными каролинами и их деятельностью в Сибири связано множество странностей.
Например, их активное использование русскими властями в качестве чиновников, инженеров и военспецов в тот момент, когда вовсю шла война с их родиной. Ни русские, ни сами шведы не видели в этом ничего необычного, хотя ситуация выглядела примерно так, как если бы в 1944 году пленные вермахта помогли бы Советской Армии захватить Афганистан и выйти на границы Британской Индии.
Для обеих держав Великая Северная война была не рядовым русско-шведским конфликтом, хотя обе страны воевали тысячелетие до петровских времён, и угомонились только спустя сто лет спустя. Тогдашняя война была поистине судьбоносной, поскольку решала вопрос, кто будет контролировать поставки пшеницы из Восточной Европы в Западную, то есть держать за горло Англию, Францию и Голландию, которые по ряду причин пребывали в хроническом дефиците хлеба.
По нашим меркам это как разборки на тему, кто будет контролировать ближневосточную нефть и Персидский залив. Поражение Карла Двенадцатого навсегда отбросило Швецию из статуса супердержавы в ряд рядовых стран.
Тем не менее, шведы после Полтавы верно служили Петру Первому, вместе с русскими завоевывали Прииртышье в ходе войны за тартарийское наследство, а потом возвращались на родину, где восстанавливались в чинах, получали пенсионы и уважение общества.
Немного необычно?
Какую роль на самом деле играли шведы (точнее, европейцы) в описываемых мною событиях?
Как бы то ни было, миссия агента Крузо показывает, как могло производиться общение ограниченного шведского контингента в Сибири с Европой, – через так называемые торговые караваны в Китай, которые передавали донесения и даже, при необходимости, забирали с собой ключевые фигуры.
Всё, что происходило позднее, было подчинено это цели.
В первую очередь, долгое ожидание в Тобольске агента Крузо: потенциального релоканта надо было найти и подготовить бегство. Во вторую – выбор маршрута в обход официальных таможен между Сибирью и Евроссией, прохождение которых было обязательно для всех, а тем более для иностранных купцов. Этот порядок был общеизвестен, и если не вызывал протеста в караване, то, значит, был обговорен заранее со всеми работниками.
В Сибири оптимальное время для поездок и перемещения грузов – зима. В это время холодно и нет подножной травы, но зато укатанные дороги в снегу позволяют ехать быстро: плюсы перевешивают минусы. В летнее время в полный рост возникают проблемы бездорожья и гнуса. Бегство агента Крузо намечалось как раз окольными тропами, с компактным караваном из навьюченных лошадей и верблюдов, что в несколько раз увеличивало тяготы каравана (верблюдов автор зря приплёл ради живописности картинки, это животное холодоустойчиво, но весьма плохо чувствует себя во влажном климате и водонасыщенной местности, а север Сибири и Евроссии как раз состоит из одних болот. Караваны верблюдов обычно доходили только до широты Челябинска – Омска – Новосибирска).
Купцы из Пекина добрались до Тобольска в октябре и, после короткой передышки, распродажи части товаров и закупки новых, продолжили путь на запад. К весне, к началу навигации, они бы достигли пристаней на русских реках, Москвы или портов на Балтике, или продолжили путь дальше по обустроенным путям Европы. Это была привычная логистика.
В романе содержится замечание, что купцы покидают Тобольск ранней весной, чтобы успеть к навигации, – это относится к маршруту до Архангельска. Ориентирующиеся на трассу в Белом море торговцы отчаливали из европейских портов весной, и причаливали во второй половине лета, загружались и уходили обратно. Впрочем, какое-то количество судов могло зимовать в порту Архангельска, так что купцу всё равно выгоднее было двигаться зимой, чтобы успеть к их отплытию.
Описание последнего этапа путешествия агента Крузо говорит само за себя.
В начале июня караван агента Крузо покинул Тобольск. Он состоял из 32 лошадей и верблюдов, самого Круза, «сына ссыльного сановника» со слугой-сибиряком, исполнявшим роль проводника, компаньона Крузо ещё с Бомбея, со слугой, голландцем-лоцманом и местными работниками, всего 16 человек.
Караван тут же исчез с торных дорог и проявился на людях только близ Соликамска, уже по другую сторону Урала, каким-то образом миновав Верхнетуринскую таможню. В Соликамск агент Крузо зашёл, оставив «сына» в окрестностях города, и потом снова подобрав его по пути.
Далее стратегия скрытых переходов натолкнулась на печальные следствия выбранной политики.
Окольные пути не охранялись, идущих по ним не оповещали об опасности и на караван «кто-то» напал. Кто – непонятно, потому что сперва речь шла об остяках, то есть современных хантах (тогда откуда они на запад от Урала?), потом автор подозревал всех подряд (татар, калмыков и черкесов), а под конец всё-таки опознал калмыков. Хотя сам удивлялся, отчего они зашли так далеко на север, и действительно, от южных степей им пришлось бы пройти лесами под тысячу вёрст.
Наверное, дикари тут неповинны, а агента Крузо всё-таки догнали те, кто хотел его расспросить, причём в неформальной обстановке, без протокола, и в отсутствие и покровителей. Караван отбился от первого натиска и смог улизнуть, – слуга «сына сановника» указал тайную тропу вдоль реки Вишеры. В этом месте остаётся только подивиться знанию окольных путей от Оби до Северной Двины этим человеком.
Злоключения на этом закончились, агент Крузо в дальнейшем посчитал себя в безопасности, под неким зонтиком, так что он снова начал указывать пункты маршрута: город Петров, деревня Кермазинская, переправа через реку Кишму, некий город Озомы, деревня Вестима на Вычегде, наконец, Яренск, где произошёл найм барж. Агент Крузо заново настолько вжился под конец в роль добропорядочного негоцианта, что даже вспомнил о датах: 7 июля (1704 года) они отплыли от Яренска, и 18 числа того же месяца достигли Архангельска.
Им повезло с оказией, спутники агента Крузо без проблем погрузились на судно 20 августа и прибыли в Гамбург 13 сентября (1704 года). «Сын сановника» на архангелогородской пристани незаметно проник на корабль, о его слуге-спутнике более ничего не сообщалось.
Тут «сын сановника» отправился в Вену искать покровителей и знакомых отца (и исчез из повествования), агент Крузо со спутниками провели очередные выгодные операции в Гамбурге, где задержался на 4 месяца, а потом посетил Гаагу.
На английскую землю Робинзон Крузо вступил 10 января 1705 года, проведя в путешествии, по его счету десять лет и девять месяцев, что немного не совпадает с указанной им же датой отбытия из Лондона 8 января 1694 года, тогда получается почти ровно одиннадцать лет.
Впрочем, мистеру Крузо согласно его уверениям было уже 72 году и можно извинить глубокого старика за небольшую неточность в арифметике.
И даже поблагодарить за его многочисленные случаи невольных забывчивости и искажений в его совершенно правдивом повествовании.
Ведь благодаря ему и автору мы узнали много интересного о Великой Тартарии.
Золотые деньги Тартарии. Тайна всплывающих монет
Письменность Тартарии
