Швеция и Израиль: кто продолжает себя, а кто заканчивается

Продолжаю посты по демографии, в надежде донести до властей, что просто откупиться или покупать детей – не получится.

Много говорят о финансовом благополучии для рождения ребёнка, о мерах соцподдерки. И я решил привести примеры двух стран, опыт которых мы можем использовать для демографической политики в России.

Одна из самых благополучных стран мира – Швеция – в 2023 году зафиксировала самую низкую рождаемость за всю историю наблюдений с XVIII века.

1,45 ребёнка на женщину. Ниже уровня воспроизводства. Ниже России. Ниже всех.

На другом полюсе – Израиль. Страна, которая десятилетиями живёт в состоянии войны, напряжения, мобилизации. Где каждое утро может начаться с сирены, а каждое лето – с новой кампании в секторе Газа. Но рождаемость – 2,9. Самая высокая среди развитых стран.

Это не статистика. Это – диагноз. И в этом диагнозе есть всё: и экономика, и культура, и вера, и страх, и цель.

В Швеции люди живут в комфорте. Там можно не бояться остаться без жилья, там не бросят старика, а каждый ребёнок получит место в саду. И при этом – никто не хочет рожать.

Почему?

Потому что комфорт не порождает автоматом потомства. Потомство – это доверие. Это продолжение. Это ощущение, что есть нечто большее, чем ты сам, чему ты должен служить.

В Швеции нет цели. Нет нации как идеи. Нет религии как оправдания жертвы. Нет военного долга, нет исторической боли, нет памяти, за которую кто-то бы был готов умирать, а значит, и жить ради чего-то большего, чем себя.

Личное – есть. Общее – растворилось.

Израиль – страна тревожная. Но она знает, кто она. Она знает, откуда пришла и куда идёт. Там семья – не “вариант” или "опция", а обязанность перед предками и выживанием. Там ребёнок – не «лишняя статья расходов», а участник общего дела.

Государство оплачивает роды. Покрывает ЭКО. Поддерживает мать. Но главное не это. Главное – в головах. В Израиле даже светские женщины рожают по три-четыре ребёнка. Потому что общество ждёт этого. Потому что семья – это центр, а не личный проект.

А теперь – Россия.

У нас нет ни шведского комфорта. Ни израильской мобилизации, даже сейчас она другая. Ни устойчивой системы помощи. Ни чёткой национальной идеи.

У нас – выплаты.

И пустота.

А в пустоту не рожают. В пустоте все исчезает. Может исчезнуть и целая цивилизация.

Женщина боится остаться одна, мужчина боится, что всё отнимут. Семья – это риск в России. Государство не защищает от страха, только подкидывает деньги. А смысл, честь, долг, причастность – остались где-то в прошлом. Их нет в телевизоре, их нет в рекламе, их нет в школе.

Что делать?

Не начинать с денег. Начинать с миссии.
Пока семья – не образ будущего, а форма бытовой нагрузки – рождаемости не будет.

Вернуть долг.

Не на словах, а в культуре. В речи, в кино, в школьных примерах. Женщина – продолжает. Мужчина – несёт. Ребёнок – принимает. И всё это называется Род.

Сделать отцовство почётным, материнство уважаемым, многодетность элитой.
Не за пособие, а за службу нации.

Не поддерживать паразитические формы жизни.
Если государство хочет жить, то оно должно поддерживать тех, кто его продолжает. Не тех, кто потребляет.

Назвать демографию – делом национальной безопасности.
Не одной из тем. А вопросом выживания.

Швеция показывает, как нация в комфорте уходит в забвение.
Израиль – как нация в тревоге рожает из смысла.

Россия ещё может выбрать. Но времени на раскачку уже нет.

Роман Алёхин