892
Карибский кризис: как в 2022 году, но без стрельбы
Автор – Александр Березин
Шестьдесят лет назад интересы СССР и США столкнулись в ситуации, очень похожей на нынешнюю. Одна из великих держав наладила сотрудничество с небольшим соседом другой. Вторая, разумеется, оказалась против. В итоге Штаты даже применили военную силу против своего небольшого соседа. Почему в тот раз дело все-таки не дошло до полномасштабной войны? Чего именно не хватило в 2022 году, чтобы избежать вооруженного конфликта? И что было бы, развернись тогда события по сегодняшнему образцу?
Двадцать восьмого мая 1962 года из СССР на Кубу вылетела крупная делегация. Кроме советского посла в ее составе был маршал Сергей Бирюзов – глава Ракетных войск стратегического назначения, созданных всего за два с половиной года до этого. На следующий день, 29 мая 1962 года – ровно 60 лет тому назад, они встретились с братьями Кастро и предложили им нечто очень необычное: взять и разместить на Кубе ядерное оружие. Причем в полной тайне. 30 мая Фидель Кастро переговорил с Че Геварой и в тот же день дал положительный ответ. Что и запустило Карибский кризис.
Однако после прохода Гибралтара и других проливов, выходящих в Атлантику, капитаны кораблей и войсковые начальники открывали спецпакеты, где обнаруживали, что место назначения – Куба. Уже в июле в эту республику, расположенную на одноименном острове прямо рядом с США, стали приходить войска и грузы из СССР.
Зачем это было нужно Москве?
Советское руководство прекрасно понимало, что идет на очень рискованный шаг. США ни в 1962-м, ни в 2022 году и не думали отказываться от доктрины Монро (провозглашенная еще в 1823 году концепция американского континента как зоны, закрытой для вмешательства европейских держав; в ее рамках любое политическое влияние неамериканских государств в Западном полушарии считалось враждебным актом в отношении Штатов). Как заключил в 1960-х американский правительственный документ: «С дней доктрины Монро мы отстаивали защитные взаимоотношения с государствами Латинской Америки – и ожидали дружбы и лояльности взамен».
В реальности в ходе «защитных взаимоотношений» Мексика лишилась половины территории в пользу США. А Куба век спустя, по мнению современников, стала чем-то вроде всеамериканского борделя. В прямом смысле слова: после переворота 1952 года, приведшего к власти Фульхенсио Батисту, жившего до этого в США, на острове под контролем американских мафиозных структур работали тысячи публичных домов, и американцы-туристы там были основными клиентами.
«Отель Насиональ де Куба» в Гаване, до захвата власти Фиделем Кастро. Казино при отеле и сам он были под полным контролем американской мафии (в самих Штатах казино были под серьезными ограничениями). Именно здесь произошла знаменитая Гаванская конференция боссов мафии, на которой присутствовали известные Лаки Лучано и Меер Лански. Весьма красочные описания этого периода можно найти в познавательной книге Т.Дж. Инглиша «Гаванский ноктюрн: как мафия владела Кубой… и потеряла ее из-за революции» / ©Ralph Morse, LIFE Picture Collection
Бывший американский посол на Кубе Эрл Смит в 1960 году описывал увиденное им положение дел на Кубе так: «До Кастро… американский посол был вторым самым важным человеком на Кубе – иногда даже более важным, чем ее президент». Президент США позднее честно говорил: почти вся помощь Кубе была в виде оружия (впрочем, это вряд ли шокирует наших современников), которое «только укрепляло диктатуру Батисты». И, разумеется, «ничего не делало для улучшения благосостояния кубинцев». Именно такие действия, признавал позднее Джон Кеннеди, «позволили Кастро и коммунистам поддержать распространяющееся мнение, что Америка была безразлична к стремлению кубинцев к достойной жизни».
Но вернемся к СССР. На первый взгляд ввязываться в борьбу с США в начале 1960-х годов было не особенно логично. Дело в том, что тогда Москва только разворачивала свои огромные производственные возможности в области боевых ракет и только в 1970-х стала первой в мире по числу термоядерных боеголовок.
Общее количество ядерных боевых частей (включая тактическое ядерное оружие) у СССР и США в момент Карибского кризиса соотносилось примерно как десять к одному . СССР не имел понятия, что Штаты примерно представляли этот разрыв: в Москве еще никто не знал про предательство Пеньковского, ставшего источником этой информации для Запада / ©Wikimedia Commons
Вашингтон мог направить к СССР 3500 ядерных боевых частей на 327 баллистических ракетах и множестве стратегических бомбардировщиков. Москва могла ответить всего 300 ядерными боевыми частями. Зачем при таком раскладе лезть в крайне опасную кубинскую историю?
Тем более что Штаты уже показали, что готовы применить против Кубы оружие. Во время бойни в Заливе Свиней в апреле 1961 года с американских кораблей был высажен не просто десант кубинцев-перебежчиков, тренированных в США. В нем участвовали и американские госслужащие. Сотрудники ЦРУ были среди десантирующихся, и один там даже погиб, ведя огонь по кубинской стороне. Да и применение американских боевых самолетов в операции не оставляло сомнений в решительности Вашингтона.
Причину необычайной смелости Хрущева легко понять, если взглянуть на это с другой стороны. Советское руководство неплохо знало численный состав ядерных сил США. Еще оно знало, что в марте 1962 года Штаты установили в Турции ракеты средней дальности «Юпитер», способные нанести удар по Москве в течение 10-15 минут от получения приказа.
Это был весьма важный фактор, поскольку, как мы уже писали, шансы выжить при ядерном ударе напрямую зависят от числа минут, которое нужно ракете, чтобы долететь до противника. Межконтинентальная ракета неизбежно дает 20-30 минут времени, позволяя многим укрыться в убежищах и пережить удар. А вот десяток минут от ракеты средней дальности такого времени почти не оставляет. Руководство государства его охрана еще успеет выдернуть из постели и неодетыми спустить вниз, в убежище. Но вот более 90% населения крупных городов ни до какого метро и иных убежищ явно не добегут.
Попросту говоря, иметь угрожающие вам ракеты средней дальности с ядерными боеголовками – то же самое, что спать с ножом у горла. Причем ножом, удерживаемым рукой, намерения которой – вспоминая ту же высадку на Кубе – предсказать, мягко говоря, нелегко.
Хрущев довольно нервно отнесся к возникшей в марте 1962 года перспективе постоянного риска истребления населения Москвы и других крупных городов. Кроме того, он считал, что провал акции ЦРУ на Кубе – лишь «неудачное начало [которое] ведет к желанию взять реванш».