Русские отказались от долларов, зафиксировал ВЦИОМ. Почему?

Ирина Алкснис

ВЦИОМ опубликовал данные своего очередного исследования, посвященного сбережениям российских граждан и их ожиданиям относительно курса рубля.

Большинство материалов СМИ об этом соцопросе оказались снабжены заголовками с общим посылом: "Россияне ждут повышения курса доллара, но хранят сбережения в рублях".

Эта, на первый взгляд, противоречивая ситуация на самом деле зафиксирована социологами. Прогнозы респондентов недвусмысленно свидетельствуют, что российское общество ожидает ослабления национальной валюты: с нынешних 57 рублей за доллар до 61 рубля — через три месяца, до 64 — через год. При этом 68 процентов опрошенных сказали, что хранят сбережения в рублях.

Такой феномен, безусловно, заслуживает осмысления. Но это далеко не единственный примечательный факт, выявленный в ходе исследования. Правда, чтобы оценить масштабы произошедших перемен в российском обществе, необходимо взглянуть на ситуацию ретроспективно и привлечь данные аналогичных опросов за предыдущие годы.

В 2008-м доля граждан, хранивших сбережения в рублях, составляла 34 процента, и тенденцию неуклонного роста этого показателя не смогли переломить никаких политические и экономические турбулентности последних лет. Более того, в 2013 году эта цифра равнялась 40 процентам, то есть если за предыдущие пять относительно спокойных и благополучных лет она выросла на шесть пунктов, то за последующие пять лет — на 28 процентов.

Стоит помнить, какое это было время. За последние четыре года российское общество подвергалось многочисленным и крайне жестким стрессам во всех сферах, а курс национальной валюты пару раз уходил в "пике". Однако в итоге доля хранящих свои сбережения в рублях граждан выросла более чем в полтора раза.

Причины, приведшие к такому положению вещей, множественны, и огромную роль тут, без сомнения, сыграла и государственная политика, удержавшая стабильность финансовой системы страны, а также общее развитие мировой финансовой системы с ее эволюцией безналичных платежей.

Однако нет никаких ограничений, которые бы препятствовали гражданам время от времени покупать иностранную валюту — просто для заначки. Но если 20 лет назад так поступало подавляющее число россиян, то теперь таковых, по подсчетам ВЦИОМ, в общей сложности девять процентов.

Здесь, безусловно, должен появиться обличающий вывод об обнищавшем донельзя населении страны, которое может и хотело бы хранить сбережения в долларах и евро, да не может себе этого позволить, потому что у него их просто нет.

Действительно, опрос ВЦИОМ показал, что почти треть респондентов (29 процентов) не имеет сбережений. Вот только есть маленький нюанс: в 2013 году — до всех потрясений последних лет — о том же заявляли 53 процента опрошенных, а в 2008-м — 60 процентов.

И этот феномен даже более интересен, нежели первый. Почему в спокойные и относительно благополучные прежние времена от половины до почти двух третей российского общества утверждали, что у них нет сбережений, а за последние годы экономических проблем и объективного ухудшения уровня жизни этот показатель последовательно снижался: от 41 процента в 2015 году до 29 — в нынешнем?

Вероятно, разгадку стоит искать в масштабном повышении уровня социального и личного оптимизма российского общества. Он фиксируется социологами, а также официальной статистикой все последние годы. Достаточно взглянуть на такие безошибочные показатели, как уровень суицидов в стране или "индекс счастья".

России удалось в значительной степени преодолеть одну из ее главных, едва ли не архетипических и ассоциируемых с ней черт: русскую хандру и мрачный взгляд на мир, вечное ожидание худшего.

Именно здесь коренятся причины, почему 60 процентов граждан в 2008 году утверждали, что у них нет сбережений. На самом деле сбережения у них были. Вот только они не могли себе позволить на них приобрести то, что им хотелось (неважно что), и это было основанием думать о себе как о нищих, не имеющих никаких накоплений и беспросветно прозябающих в "Этой Стране".

Последние годы (сразу по ряду причин) встряхнули российское общество, заставили его очнуться от морока вечной безнадеги и почувствовать себя хозяином своей судьбы.

Это — среди множества других проявлений — нашло свое отражение в восприятии людьми как своего личного финансового положения, так и социально-политического (соотечественники массово начали ощущать себя гражданами, разделяющими ответственность за страну). Именно благодаря этому произошла переоценка собственного финансового положения у множества людей, которые теперь его оценивают куда выше, нежели десять лет назад, несмотря на тяжелый экономический кризис.

Ранее ВЦИОМ — в рамках опроса по данной теме — спрашивал не только о том, в какой валюте люди хранят сбережения, но и в какой хотели бы хранить. В 2008-2013 годах число желающих "копить в рублях" колебалось между 63-72 процентами, в то время как в реальности было, напомним, равным 34-40 процентам.

Сейчас общественные мечты тех лет стали реальностью, причем обыденной. Для этого не потребовалось ни сверхусилий, ни надрыва. Только последовательная работа государства, а также спокойная (и оптимистичная) готовность российского общества взять на себя ответственность за судьбу России.