Зачем России военное присутствие в Судане?

16 ноября 2020 года президент России Владимир Путин поручил Министерству обороны подписать с Суданом соглашение о создании на Красном море пункта материально-технического обслуживания для Военно-морского флота. После этого эксперты заговорили о создании «первой российской военной базы» на Африканском континенте. Но зачем России военное присутствие в Красном море?

Давний интерес

Интерес России к Красному морю уходит корнями вглубь веков. Еще в конце XIX века на абиссинском берегу Красного моря появилась колония «Новая Москва». Это был проект амбициозного «атамана вольных казаков» Николая Ашинова, отправившегося вместе с такими же отчаянными людьми в далекую Африку.

Ашинов вел переговоры с военным министерством и МИД тогдашней Российской империи, пытаясь убедить их поддержать первую русскую колонию на Африканском континенте. Однако Африка тогда была зоной влияния европейских держав, включая Францию, Великобританию, Германию, Италию и Бельгию, которые контролировали большую часть ее территории. Император России Александр III решил не обострять отношения со своим главным союзником – Францией, а также с Британской империей, которых очень беспокоила перспектива появления русской колонии в Африке.

Поэтому планы Ашинова так и не получили государственной поддержки. В итоге Новая Москва была жестоко разгромлена французским флотом, а выжившие поселенцы арестованы и отправлены обратно в Россию.

Российская империя в тот период воспринимала Красное море, прежде всего, как остановку на пути флота из Санкт-Петербурга во Владивосток. В случае ВМФ это положение дел сохраняется до сих пор.

В дальнейшем военные базы в Красном море появились уже во времена Советского Союза. В 1964 году был создан пункт материально-технического обеспечения ВМФ СССР в Бербере на территории Сомали, где правил дружественный социалистический режим. Однако в 1977 году советско-сомалийский договор о дружбе и сотрудничестве был разорван, так как СССР поддержал Эфиопию в начавшейся войне за Огаден (эфиопо-сомалийская война). Руководство Сомали потребовало от Советского Союза за три дня вывести базу.

Вскоре новая советская военная база была создана на эфиопском острове Нокра на юго-западе Красного моря. Но в 1991 году Эфиопия в результате затяжной войны с эритрейскими сепаратистами потеряла выход к морю, и база «Нокра» была закрыта.

После распада СССР в 1991 году новая Россия пыталась развивать доверительные отношения со странами Запада, поэтому она не видела необходимости в создании новых баз. Более того, в 2001 году президент России Владимир Путин на совещании в Министерстве обороны объявил о ликвидации военных баз в Лурдесе (Куба) и Камрани (Вьетнам).

Однако с началом нового витка противостояния с Западом Россия вновь приступила к постепенному возвращению в Мировой океан, в том числе и путем создания новых баз за рубежом.

Что касается Судана, то отношения России с этой страной до недавнего времени не были особенно близкими. В советский период дипломатические отношения с Суданом были установлены в 1956 году. Однако в 1970-х годах Судан по собственной инициативе начал сворачивать контакты с СССР. Отношения вновь начали развиваться лишь после 1985 года.

В 1991 году Судан признал Российскую Федерацию в качестве правопреемника Советского Союза. А с 2000 года, по данным Стокгольмского института исследования проблем мира (SIPRI), он стал вторым после Алжира крупнейшим покупателем российского оружия среди африканских стран. В 2014-м во время голосования Генеральной Ассамблеи ООН по вопросу непризнания референдума в Крыму Судан проголосовал против, тем самым фактически поддержав действия России.

А в 2017 году президент Судана Омар аль-Башир прибыл с официальным визитом в Россию, в ходе которого называл Судан «ключом России к Африке» и предлагал своему российскому коллеге создать базу на Красном море как защитную меру против агрессивных действий США. Кроме того, по данным издания The Bell, по итогам переговоров российская компания «М Инвест» подписала с министерством минеральных ресурсов Судана концессионные соглашения на добычу золота на территории последнего. Эта компания, в свою очередь, представляет интересы приближенного к Путину бизнесмена Евгения Пригожина.

Однако в апреле 2019 года в Судане произошел военный переворот, в результате чего Омар аль-Башир был свергнут и помещен под арест. С тех пор страной правит объединенный орган гражданских политиков и военных – Суверенный совет во главе с председателем Абделем Фаттахом аль-Бурханом. Необходимо заметить, что, несмотря на свержение аль-Башира, России удалось сохранить свое влияние в Судане благодаря контактам с генерал-лейтенантом Мохаммедом Хамданом «Хамидти» Дагало. Он занимает пост заместителя главы Суверенного совета и является, по мнению суданского аналитика Холуда Хеира, «самым влиятельным человеком в стране».

А 16 ноября 2020 года Путин поручил Министерству обороны России подписать с Суданом соглашение о создании на Красном море пункта материально-технического обслуживания. То есть предложение аль-Башира создать российскую военную базу на территории Судана имеет все шансы осуществиться при его преемнике. Но зачем России военное присутствие в Красном море, и в чем здесь польза для Судана?

Доказательство статуса

Нужно отметить, что Россия уже несколько лет пытается закрепиться на побережье Африканского Рога (полуостров Сомали). Сначала Москва пыталась утвердить свое присутствие в регионе через Джибути, но переговоры о строительстве там военной базы, начатые в 2012-2013 годах, успеха не добились. Теперь на очереди Судан, где планы Москвы пока развиваются гораздо успешнее.

Республика Судан, которая расположена на берегу Аденского залива, занимает стратегическое место в центре важного морского перекрестка, через который проходит почти 10% всех мировых грузовых перевозок. Имея базу на ее территории, Россия фактически получит контроль над этим морским маршрутом, и обеспечит себе присутствие в Индийском океане.

Как заявил изданию «Интерфакс» бывший командующий Черноморским флотом адмирал Владимир Комоедов, для России пришло время «восстановить свое военно-морское присутствие». Он добавил, что соглашение с Суданом «расширит возможности нашего флота».

Проект военной базы в Красном море действительно можно расценивать как расширение российского присутствия в регионе, которое пока обеспечено только базой в Тартусе на территории Сирии. Нужно добавить, что Москва ежегодно тратит около 46 млн долларов на развитие этой военно-морской базы.

Кроме того, военно-морская база в Судане позволит России реализовать свои амбиции на территории Африканского континента. В настоящее время Москва является крупнейшим поставщиком оружия для стран Африки, и она неоднократно заключала с ними соглашения о военном сотрудничестве и добыче полезных ископаемых. Яркими примерами выступает уже упомянутое соглашение между российской компанией «М Инвест» и министерством минеральных ресурсов Судана на добычу золота, а также поставки российского оружия в Центральноафриканскую Республику (ЦАР).

Опыт гражданской войны в Сирии, в которой активно участвуют российские войска, показал, насколько необходимы военно-морские и военно-воздушные силы за пределами территории России. По мнению главы частной военной компании «РСБ-Групп» и полковника ФСБ в отставке Олега Криницына, военная база при проведении специальных мероприятий представляет собой «место, где можно заправиться, получить боеприпасы и заменить личный состав».

Кроме того, с помощью базы можно установить контроль над транзитными потоками нефти, которые проходят через регион Африки. Через территорию Судана проходит единственный трубопровод, по которому экспортируется нефть из отделившегося от него Южного Судана, и там же располагаются основные перерабатывающие мощности.

Создание военной базы в Судане фактически «узаконит» российское присутствие в этой стране, которое до этого обеспечивали частные военные компании вроде ЧВК «Вагнер». Именно они обеспечили сохранение влияния России в стране после свержения президента аль-Башира в 2019 году.

Кроме того, создавая свою базу в Красном море, Россия стремится получить то, что уже есть у других мировых и региональных игроков. Так, свои базы в этом регионе, на территории Джибути, есть у США, Китая, Италии, Японии и Франции. Даже у Германии есть там небольшой пункт материально-технического обеспечения в рамках европейской миссии по борьбе с пиратством. Собственно, поэтому Россия сначала пыталась договориться именно с Джибути.

По словам военного обозревателя Александра Гольца, военная база в Судане может рассматриваться как «демонстрация того, что Россия является великой державой», что, в свою очередь, является «важнейшим элементом внешней политики» Москвы. Кроме того, в случае конфликта с Западом Россия благодаря этой базе сможет «перерезать транспортные коммуникации».

Нужно отметить и то важное обстоятельство, что решение о создании российской военной базы было принято уже при новом правительстве Судана, хотя сами планы разрабатывались еще при Омаре аль-Башире. Суверенный совет представляет собой гораздо более устойчивое политическое образование и пользуется международной поддержкой, и прорыв в отношениях с ним говорит о том, что Россия теперь обращает гораздо большее внимание на международную легитимность и устойчивость тех, с кем ведет дела, чем раньше.

Говоря о выгоде проекта для Судана, стоит заметить, что он действует в русле политики многовекторности. 14 декабря 2020 года США исключили Судан из списка спонсоров терроризма, и теперь страна, вернувшись к международной открытости, движется к нормализации отношений с Израилем и развивает контакты с Соединенными Штатами. Однако, не желая замыкаться только на одном направлении, Судан сотрудничает и с Россией.

Исторически государства Африки положительно оценивают сотрудничество с Россией по той причине, что военные базы ей необходимы в качестве опоры для базирования флота и обеспечения своего присутствия в море, а не для экспансии вглубь континента.

Кроме того, военная база с большой долей вероятности станет самым большим российским предприятием в Судане и масштабным примером экономического сотрудничества между двумя странами. Суданские компании получат подряды и рабочие места, и опыт работы с русскими пригодится им в иных проектах уже гражданского характера.

Однако есть и другие причины, которые стоят за желанием России обеспечить себе военное присутствие в Красном море. Чтобы понять их, нужно посмотреть на региональный контекст ее соглашения с Суданом.

Зона конфликта

Недавно эксперты заговорили о «Холодной войне» на территории Ближнего Востока между двумя военно-политическими блоками, которая определит будущее региона. Первый блок составляют Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), Саудовская Аравия и Египет. К ним, в частности, примыкают Марокко, Чад, отчасти Сирия и Ливийская национальная армия под управлением маршала Халифы Хафтара на востоке страны.

Им противостоит блок Турции и Катара. Первая привносит свои военно-политические и демографические возможности, а второй – значительные финансовые ресурсы. Их, в свою очередь, поддерживает Правительство национального согласия (ПНС) на западе Ливии, отчасти Тунис, Азербайджан, Свободная сирийская армия, и другие группировки.

Оба этих военно-политических блока стремятся к тому, чтобы поддерживать неконфликтные отношения с Россией. Однако она находится в более теплых отношениях с блоком Эмираты – Египет, чем с Турцией и Катаром. Так, Москва сотрудничает с Каиром и Абу-Даби в Ливии, поддерживая Хафтара против ПНС. Кроме того, Россия фактически поддержала Армению во время недавнего обострения Карабахского конфликта, и фактически не дала Азербайджану нанести ей полное поражение, убедив стороны прекратить военные действия.

Нейтральных стран в этой «Холодной войне» на Ближнем Востоке остается все меньше. Так, Алжир склоняется к поддержке турецко-катарского блока, как и Иран, а Израиль, наоборот, налаживает контакты с блоком ОАЭ – Египет.

Играет свою роль в этом противостоянии и Судан. В 2018 году президент Судана Омар аль-Башир и турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган заключили соглашение о передаче Анкаре на 99 лет острова Суакин на побережье Красного моря. Шли и разговоры о строительстве турецкой военно-морской базы на этом острове. Однако год спустя аль-Башира свергли, и новый суданский режим переориентировался на сотрудничество с блоком Египта, Саудитов и ОАЭ. А в 2020 году началась подготовка соглашения о создании в Судане российской военной базы.

Таким образом, проект военной базы на территории Судана можно рассматривать не только как желание России закрепиться в регионе, но и как серьезный удар по интересам Турции. Анкара давно хотела обеспечить себе присутствие на побережье Красного моря и получить контроль на международными морскими путями. Теперь же ее амбициям был нанесен удар.

В связи с этим Судан можно рассматривать как еще одну зону в глобальной игре между Россией и Турцией, в которой оба участника, сотрудничая на одном поле, например, в Сирии, тем не менее, противостоят друг другу на других. У Москвы и Анкары разные и порой противоположные интересы на Южном Кавказе, в Ливии и на Красном море. Появление российской военной базы в Судане будет означать, что на данном направлении Москва пока вырвала победу у своего соперника.

Кроме того, появление российской базы в Судане представляет собой и повод для активных переговоров с Соединенными Штатами, где к власти как раз пришел новый президент Джо Байден. Исключение Судана из списка спонсоров терроризма и снятие с него санкций произошло еще при действующем президенте Дональде Трампе, однако в этом вопросе новая администрация с большой долей вероятности продолжит его курс, поскольку США уже давно продвигают нормализацию отношений арабских стран с Израилем.

Создание российской военной базы в Красном море открывает поле для соперничества Москвы и Вашингтона, поскольку руководство Судана настроено на развитие отношений с обеими державами. Поэтому в последующие годы как Россия, так и США с большой долей вероятности будут активно работать с Суданом, стремясь защитить и продвинуть свои интересы в этой стране.

Впервые с советских времен Россия возвращается в Африку. С появлением ее военной базы в Судане «ключ» к континенту будет находится в руках Москвы. Теперь перед ней есть два основных пути: придерживаться прежней стратегии обеспечения своего присутствия в Красном море, понимая его растущее значение как транспортной артерии и геополитической точки интереса, или пойти дорогой Николая Ашинова и попытаться закрепиться на самом Африканском континенте по примеру других держав. Но что бы ни выбрала Россия, ее действия могут серьезно изменить расстановку сил в регионе.

Читай больше, подписывайся и публикуй свое мнение вместе с NewsPrice!